В Мариинской больнице с утра стояла жуткая неразбериха. Сначала страшный пожар на Невском проспекте, потом крестьяне княгини Салтыковой под лед провалились, а на Сенной площади какой-то сумасшедший стал стрелять в прохожих. Его насилу скрутили, и отправили в желтый дом, а пострадавших сюда, в Мариинскую больницу. Всем нужна была помощь. Врачи бегали по коридорам туда сюда. В больнице стоял тошнотворный запах.
Наташу и Аню привезли в больницу вообще на какой-то телеге. Вместе с ними ехала и Лизина служанка Марфа, которая попыталась заговорить с Наташей, но та упорно молчала. В суматохе кто-то накинул на Ташу тулуп. Закутавшись в него, так что только глаза было видно. И все думала, думала. Полина… Нет я не Полина. А кто такая Полина? Думать мешала ноющая головная боль.
Кажется, Аня надышалась угарного дыма и чувствовала себя не очень хорошо. В больнице врач сразу ее куда-то увел. А Наташа вроде бы без видимых повреждений осталась в больничном коридоре. Марфа куда-то подевалась.
Наташа забралась на широкий подоконник и стала смотреть в окно. Шел снег, два снегиря боролись друг с другом за рассыпанные хлебные крошки. Никто не обращал на девушку никакого внимания. Не до нее было.
Сколько она так просидела? Наверно, очень долго. До тех пор, пока к ней не обратилась красивая женщина с элегантно уложенными светлыми волосами. Тяжелый запах ее духов окутал Наташу. Вам не хорошо? Позвать доктора? Наташа обернулась. Что-то знакомое было в этой женщине. Наташа лишь отрицательно качнула головой.
Откуда из далека в памяти выплывали картины. Вот женщина качает на руках маленькую девочку, подбрасывает ее вверх и ловит. Обе смеются. Ташка, Ташка – промокашка, сероглазая букашка. И картинка куда-то ускользает. Ее место занимает другая. Уже чуть подросшая девочка двух лет бежит следом за отъезжающей коляской и плачет, падает, поднимается и снова бежит. А коляска все дальше и дальше… Женщина в коляске оглядывается, чтобы перекрестить малышку. Но вот она уже скрылась за поворотом. Чьи-то сильные руки поднимают девочку. Это отец. И маленькая Таша изо всех сил вцепляется в него. Из-за меня? Отец гладит ее по голове, пытается упокоить. Но все напрасно.
Мари, нам пора… К женщине подошел молодой человек, и увел ее.
Мама… Нет, не помнила Наташа мамы, лицо ее стерло время, остался только образ, о котором напомнила эта женщина в дорогой шубе.
Вот за окном уже и стемнело. А Ани все еще не было.

Отредактировано Наталья Строганова (12-01-2013 19:58:38)

Наташе уже порядком надоело сидеть и ждать. Еще не много и она бы ушла из больницы куда-нибудь. И как раз в этот самый момент в конце коридора показалась Анна, на которой было одето свежее платье. Несколько грубое для молодой девушки, но все же чистое и целое.
На Анин вопрос Таша кивнула головой Да, все в порядке. Несколько минут, она внимательно рассматривала Анну, будто пытаясь что-то прочитать по ее глазам, или вспомнить что-то важное. О! вспомнила! И уверенно произнесла Аня
Когда же пройдет эта головная боль?
Наташа соскользнула с подоконника, взяла Аню за руку и потянула ее к выходу. Пойдем.
Женщина в дорогой шубе беседовала о чем-то с одним из врачей. Их с Наташей взгляды снова пересеклись. А молодой человек, крутившийся рядом с ней, подскочил к Наташе. Поцеловал руку и представился. Антон Петрович Самоцветов. Сударыни, если вам нужна помощь, то можете располагать мной и моей очаровательной спутницей, мадам де Лаллан.

А Наташе действительно было страшно в больнице, где периодически из операционной, где из пострадавших на Сенной извлекали пули, доносились душераздирающие крики.
Славу Богу, что Лиза увозит их оттуда!
Одарив Ансельма благодарной улыбкой, Таша забралась в карету, где тут же забилась в угол. Эта головная боль теперь стала частью ее самой, и лучше молчать, чем что-то отвечать. К тому же говорить, судя по всему, ничего не требовалось. Анна с Лизой прекрасно и без нее обойдутся. К тому же что говорить она не знала. Да, она помнила этих девушек, знала их очень хорошо, но все остальное было как в тумане.
Карета качнувшись, стала набирать ход. Таша в своем уголке поежилась. На мгновение ей померещилась другая карета, жуткий смех и весьма неприятный молодой человек. Она испуганно вскрикнула. Всякие воспоминания причиняли нестерпимую боль. Мысли путались, обрывались. Что-то постоянно ускользало от нее, что-то важное…
А кто такая Полина? вопрос вырвался сам собой и прозвучал как-то по-дурацки нелепо. Таша буквально на полуслове перебила беседу Анны и Лизы.

Отредактировано Наталья Строганова (12-01-2013 21:16:41)

Наташа отрицательно закачала головой и буквально вжалась в спинку сиденья. Ты – моя сестра… Лиза. И другой у меня нет. Чуть не плача шептала Наташа.
Тесная комнатка, детская кроватка, в которой спит очаровательная малышка. Это ее кроватка! Наташина! А сейчас там спит чужая девочка. Эту девочку привезла мама. И оставила здесь, а потом уехала. Ташка, ташка-промокашка! Мария Федоровна щелкнула двухлетнюю Наташу по носу и, смеясь, села в коляску к военному. Это из-за меня! думала девочка, я ужасная, я ее разочаровала. Пролила папенькины чернила на мамину новую шубу. Она же только приехала, а Наташа… И неважно, что матери не было так долго! Наташа так ее ждала! Девочка узнала маму тут же, как она вошла, а теперь она опять уехала.
Полина. Какое ужасное имя! Маленькая Таша залезла на стул рядом с детской кроваткой и рассматривала лежащую там Полину, которой и двух недель-то не было. Таша отчаянно кусала свои пухлые губки и уже всем сердцем ненавидела этот мирно спящий комочек. Не из-за меня мама уехала, а из-за тебя. Такая противная, страшная! Таше хотелось задушить эту крохотную девочку, уничтожить, чтобы ее совсем не было! И тогда мама вернется!
В комнату зашел отец. Ташенька! Это твоя сестренка. Ты должна ее любить. Он тоже склонился над кроваткой. Полина, открыв глазки, весело заагукала. А Таша стояла, смотрела и плакала. Отец подхватил свою дочку на руки и позвал Варвару сидеть с Полей.
Надо же! Откуда всплывали детские давно забытые воспоминания. Потом Наташа очень быстро привыкла к сестренке, полюбила ее и защищала от всех обидчиков. А мама стала забываться, будто ее вообще не было, а всегда были они втроем папа, Таша и Полина.
Я пошутила. Мрачно добавила взрослая Наташа, сидевшая в карете. Конечно, помню. Полина. Маленькая такая, вертлявая, противная и вечно орет.
Две девочки шести и восьми лет сидели под кустом сирени на скамейке. Они пытались решить очень сложную задачу, как раздобыть на кухне молока, что кухарка ничего не заметила. Рядом бегали местные мальчишки, один из них пробегая рядом, нарочно толкнул Полину так, что та упала со скамьи и разбила коленку. Возмущенная Наташа соскочила со своего места и побежала за наглым Тарасом. Да как ты смеешь? Догнав, она толкнула его в лужу, и как победительница провозгласила. Если ты еще раз обидишь мою сестру, не поздоровится! Тарас, может быть, и не испугался, но обижать Полину перестал.
Потерпи. просила Наташа сестренку чуть позже, когда обрабатывала ссадину йодом.
Головная боль при каждой встряске кареты пронизывала каждую клеточку. И совсем беззащитная. грустно сказала Таша Лизе и Анне. У меня очень болит голова. призналась она наконец.

Отредактировано Наталья Строганова (12-01-2013 22:14:37)