Утром, на следующий день после приезда детей, и наконец назначенного дня свадьбы, Владимир вскочил с кровати еще до рассвета, словно подброшенный пружиной. Пять дней - это если по календарю. А на деле ? Сегодня шестое, свадьба десятого а значит всю подготовку следовало завершить за три дня! При этом еще как-то попытаться успеть наладить хоть какой-то контакт с детьми из которых кроме Михаила ни с кем и словом пока не перемолвился, а не дело это чтобы дети видели как мать выходит замуж за совсем уж чужого человека. Он поспешно побрился, вылил на себя полведра воды, чтобы согнать сонную одурь, растерся полотенцем, поминутно поглядывая на часы, оделся, схватил со стола лист бумаги на котором еще вчера перед сном набрасывал по пунктам что необходимо сделать, и вылетел из комнаты даже не прикрыв дверь. Впрочем туда уже сунулся Данилка чтобы прибрать.
Первым пунктом было договориться с отцом Кириллом, привести в порядок церковь, договориться с деревенскими, достать достаточное количество цветов и так далее. Все это надо было решать вне дома, поэтому не дожидаясь никого к завтраку он наскоро выпил кофе прямо в кухне, отдав заодно распоряжения Варваре на десятое число. Кухарка восторженно заахала. Барин, да жениться, да так скоро! А сколько гостей а где подавать, да что подавать, а каким пирог да что на фуршет да где этот фуршет.... Оставив меню полностью на усмотрение Варвары он лишь твердо указал несколько моментов которых следовало придерживаться, и почти бегом отправился на конюшню. Никита сонно поеживаясь уже бродил по конюшне с ведром, но в отличие от Варвары ахать не стал. Зато задал вполне хозяйственный вопрос - сколько денег барин разрешает потратить на исполнение своего замысла. И вполне удовлетворенный ответом продолжил задавать корм и воду лошадям, пока Владимир наскоро оседлав своего фриза выезжал из конюшни.

Церковь Петра и Павла стоявшая на землях Корфа меж двух деревенек помещалась у излучины реки, текущей здесь уже в пологих берегах, ровной и широкой лентой. Храм построенный прадедом Владимира, представлял собой некий компромисс между немецкими корнями Корфов и православными традициями - белокаменные стены, строгие пропорции и высокие узкие стрельчатые окна роднили его с лютеранскими храмами, а вот два небольших серо-стальных купола из которых вырастали кресты венчали высокую ромбовидную колоколенку и конек портала в полном соответствии с православной архитектурой. Как и все церквушки в помещичьих землях храм содержался исключительно на их же средства - крепостная паства редко что могла принести в храм кроме молитв да натуральных подношений батюшке. Если после смерти старого барона, бывшего довольно набожным человеком местный клир и обеспокоился за собственное содержание, справедливо опасаясь что сын не выказывавший никогда особого благолепия продолжит отцовские традиции - то это скоро прошло. Владимир с самого детства перешагнувший порог храма лишь однажды - на похоронах собственного отца (о его возвращении туда ночью знал лишь он сам да образы апостолов взирающих с портала) - тем не менее исправно снабжал церквушку всем необходимым - от материалов и рабочей силы на обновление растрескавшейся краски до самых банальных но тем не менее жизненно необходимых финансов.
Отец Кирилл, сменивший блаженнопамятного отца Амвросия, преставившегося от излишнего чревоугодия - к молодому Корфу относился двояко. Как истинный представитель своего сана он всеми силами осуждал безбожника, однако в лицо всегда был более чем исполнен почтительности, поскольку как хорошо знающий жизнь человек понимал что благоденствие и его самого и вверенного ему храма целиком и полностью зависят от кошелька этого самого безбожника. И хотя субсидии на храм странным образом не были урезаны, встречал батюшка молодого барона с более чем смущенной миной. Шутка ли - отказался по человеку при смерти заздравную служить, а он полтора месяца спустя появляется здрав-невредим. Слышал батюшка, да и сам знал что характер у местного помещика не подарок, и искренне завидовал своим собратьям, служащим в землях Ливен и Долгорукой (вот истинно дщери Христовы, поистине Божья милость таких прихожанок хозяйками иметь). А ему кто достался? Человек ушедший с похорон собственного отца, ни разу не бывавший ни при службе никакой, ни у исповеди, безбожник, что и говорить. Так что этим утром когда Корф появился у храма и как ни в чем не бывало завел разговор о скором венчании - отец Кирилл не знал что и думать. С одной стороны рад был безмерно что барон ни словом о том отказе не попрекнул. А с другой - как же венчать такого - если без исповеди предварительной да причащения... Знал бы он что у Корфа и креста на шее нет - и вовсе бы в ступор впал. Но так - обошлось. И сообразив что уж этого отказа ему не простят, был на диво покладист. Правда зачем Корфу понадобилось разрешение допустить на портал храма крестьянских детишек он так и не понял, но решил что Господу это как-нибудь не помешает, а вот хрустящие ассигнации переданные на расходы в таком количестве что более половины можно по собственному усмотрению потратить - были даже убедительнее.
Из церкви Владимир помчался в ближайшую деревеньку, где был встречен уже искренними радостными возгласами, и после коротких переговоров снова взлетел на вороного. Часы показывали что он уже изрядно опаздывает, все же от смущения а потом на радостях отец Кирилл был чересчур многословен. Поэтому обратно домой он полетел напрямик через выгон, срезав добрую версту пути. Вороной, застоявшийся в стойле впрочем был рад скачке. Соскочив на землю и бросив поводья Никите он скинул в холле плащ и снимая перчатки направился в столовую. Завтрак уже подходил к концу, когда он входил в столовую, но он все же успел, что не могло не радовать.
- Доброго утра, дамы и господа, прошу простить за опоздание

- Конечно - мягко ответил девочке Владимир устремив на нее внимательный взгляд в глубине которого пряталась улыбка. Мальчишек-то раскусить будет гораздо проще чем ее. До чего же любопытно.... - Пока сами спать не запроситесь.
Ох и долго ему придется привыкать к этому обилию лиц, и мнений, сверяться по ним. Однако же эта мысль хоть и отдавала паникой - сумею ли!? была однако сродни некоему азарту - А почему бы не суметь?.

- Думаю не только тебе - усмехнулся Владимир, поднося к губам бокал с водой. А поставив его на стол обвел взглядом сидевших. - Каждой из присутствующих дам. Да и не только дам. К счастью помощниц Марья Егоровна может взять себе сколько пожелает.

- Освоение новых территорий началось. - с улыбкой прислушавшись к удаляющемуся топоту ног заметил Владимир глядя на Волконского. Потом положил вилку и внимательно посмотрел на Егора. О чем думает этот малыш? Чего боится. Вот он видит перед собой чужого человека который хочет войти в их жизнь. Который отныне будет рядом. Кажется он боится. Боится перемен? Боится того что этот чужой человек окажется плохим? Или....
поддавшись внезапной мысли он наклонился влево, приблизившись к мальчику и очень тихо, так, чтобы его слышал лишь он, да может быть еще только Даша - прошептал
- не бойся, Егорушка. Никто и никогда не отнимет у тебя твою маму. Слышишь? Все будет хорошо

Отредактировано Владимир Корф (25-02-2015 18:17:23)

- Я вижу - еле слышно прошептал Владимир у которого от касания этой маленькой ручки захолонуло в душе. - Я понимаю... трогательный язык жестов которым предпочитал отделываться мальчик был - как следовало из рассказов Даши следствием жестокого потрясения. И ему почему-то захотелось ответить малышу тем же. И хотя он не знал - правильно ли его поймут, - совершенно по наитию прижал руку к сердцу а потом протянул ее ребенку открытой ладонью вверх

От этого жеста у него отлегло от сердца. Корф улыбнулся, и наклонившись на секунду коснулся лбом маленькой ручки на своей ладони. А потом так же медленно выпустил его ладошку и выпрямился, поднимая на Дашу глаза в которых светилось что-то непонятное. Не то облегчение, не то... благодарность. Хотя казалось бы - кому и за что? А вот тем не менее.
- А мне, Дарья Михайловна, вы позволите встать из-за стола? - спокойно, полушутливо вопросил он, словно и не было этой странной сцены, отголоски которой остались лишь в его глазах. - У меня еще много дел.

- Благодарю - Владимир церемонно наклонил голову, и поднялся из-за стола - Дамы и господа, прошу меня извинить.
И направился к себе в кабинет, снова обращаясь мыслями к делам. Следовало еще очень многое сделать, и еще гадать - успеется ли вовремя

Войдя в кабинет, Владимир не смотрел по сторонам, и уж тем более не заметил маленького визитера. Он неторопливо прикрыл дверь, прошел к столу, и только сев, и потянувшись за пером поднял взгляд, и самым краем глаза заметил в углу у камина силуэт которого там обычно не бывало. Он вскинул бровь в удивлении и тут же вспомнив слова Даши улыбнулся.
- А у меня оказывается гость! Здравствуйте-здравствуйте молодой человек, рад вас видеть

- Вот и молодец - ох, представив себя в его возрасте Владимир улыбнулся. Знал он это "познакомиться" и ничего против этого не имел, скорее уж наоборот. Он снова вышел из-за стола и сел на краешек, опустив одну руку на колено, а второй опираясь о столешницу. - Вас, юноша насколько я понимаю зовут Алексей.

- Почему не положено? Имя как имя - Владимир- он уже откровенно улыбался на прямоту и смелость мальчишки - Если только по имени называть пока смущаетесь - то по отчеству я Владимир Иванович, но если бы вы обходились лишь именем я был бы только рад. А теперь рассказывайте, молодой человек как продвигаются исследования дома? Уголков интересных тут много.

- Отцом вашим, Алексей, я по-настоящему стану лишь тогда, когда вы сами решите что я заслужил право так называться - уголок его губ тронула грустноватая улыбка - А что делают.... Это зависит от того - каков отец. Ну... Многое. Занимаются делами... обеспечивают своей семье достойную жизнь, и будущее своим детям... Обучают детей всему что знают сами,... и учатся у них сами.... рассказывают детям все что те хотят знать... помогают в трудностях, защищают от опасностей... Помогают детям найти свой путь в жизни... много еще чего и главное - любят своих детей.

Отредактировано Владимир Корф (25-02-2015 21:28:30)

- Научу - кивнул Корф, у которого от этого "может быть вы нас полюбите" странно защемило в душе - И стрелять, и владеть шпагой и ножом, и кое-каким навыкам рукопашной схватки если захотите. И кое-каким премудростям верховой езды. И вообще всему чему вы захотите выучиться. Наукам вас обучают гувернеры но думаю и мой опыт чему-то может пригодиться.

- Воевал - Владимир с улыбкой поднял голову, глядя в горящие глаза мальчишки. Его азартный интерес прошелся по сердцу теплой волной - Три года. Меня перевели в Петербург как раз после того как там два года назад было заключено последнее перемирие. - он помолчал и негромко спросил со все той же улыбкой - А тебе интересно, да?

- Черкесов, чеченцев, осетин, кабардин.... - Владимир чуть склонил голову к плечу. Улыбка осталась в его глазах, при виде мальчишеского энтузиазма - На Кавказе много народностей. И далеко не каждый черкес был врагом и не каждый грузин был другом. Но горцы.... действительно были почти неуловимы. Горы - их родной дом. Они знают каждую расщелину и каждое дерево, и часто словно растворялись среди камней а потом неожиданно нападали с другой стороны. - он рассказывал мягко, словно сказку, словно воющее "Яаааллляяяя" не звенело в его снах иногда даже и сейчас. - А в плену.... Если бы я был в плену то я бы сейчас здесь не сидел. Но в плену побывал один мой друг. На нашей свадьбе он кстати тоже будет.

- Это немного жестоко чтобы рассказывать - медленно произнес Корф, но потом качнул головой словно решившись на что-то - но раз уж я сказал что буду рассказывать все что вы захотите знать - то надо рассказывать честно. - он поднял голову, и продолжил уже без улыбки, совсем негромко - Дело в том что горцы оставляли в живых лишь тех за кого можно было получить солидный выкуп. Да и то зачастую получив выкуп - все равно не отпускали пленного. А случись мне попасть в плен.... Дело в том, что мой отец... был своеобразным человеком. И я бы не допустил чтобы ему отправили требование о выкупе. Или застрелился бы или попросту не назвал своего имени и был бы убит как любой из обычных пленных солдат. - он пожал плечами. - А мой друг - граф Воронов. Назвался, его оставили до поры в живых, хотя мучили нещадно. И как-то ночью я его оттуда вытащил. Вот собственно и все.

Отредактировано Владимир Корф (26-02-2015 21:07:11)

Владимир встал и опустил мальчику руки на плечи, глядя на него спокойным и серьезным взглядом
- Дай Бог чтобы к тому моменту когда ты получишь эполеты - война на Кавказе снова завершилась. У меня не было матери, и не было никого кто пролил бы по мне хоть одну слезу. А у тебя есть. Поэтому ты - даже когда вырастешь - должен помнить не о славе и подвигах. А о своей матери, которая не переживет если ей доведется тебя потерять. Понимаешь о чем я? На свете нет ничего страшнее чем потерять тех кого ты любишь. Я научу тебя всему что знаю, отправлю в Корпус если сам захочешь, ты станешь самым доблестным офицером императорской армии но если только пообещаешь мне, Алексей - всегда помнить о своей матери. В первую очередь. Согласен?

- Не скажу - Владимир улыбнулся. Господи, каждый из этих троих мальчишек с первой же мало-мальски осмысленной встречи умудрился покорить его. Неужели все дети такие? Или эти трое какие-то особенные? - Ты действительно станешь когда-нибудь отличным офицером, Алексей. А я буду гордиться тем что учил тебя стрелять и владеть шпагой.

- Когда выйдешь в холл - от парадного выхода сверни налево - тихонько рассмеялся этому вопросу Владимир. - там узенький коридор ведет в пристройку. несколько ступенек вниз а там уже не ошибешься. По запаху найдешь. Кухарку зовут Варвара, только берегись, сердце у нее доброе но поварешка всегда наготове и рука тяжелая.

Корф же не удержался от смеха, и все еще посмеивался, и когда мальчик вернулся закрыть дверь и когда сел за стол, придвигая к себе лист бумаги. Но через какое-то время поймал себя на том что так и сидит держа  пальцах сухое перо, и улыбается глядя в пространство, словно в комнате еще звенел восторженный голос мальчишки и сияли азартом его глаза. Надо же.....
Однако долго так не просидишь, вся эта лирика от него никуда не убежит а работать надо сейчас. Поэтому он тряхнул головой прогоняя наваждение и макнув перо в чернильницу принялся писать. Заказ на цветы - втрое бОльший чем он предполагал поначалу, еще одно письмо ювелиру с указанием даты свадьбы и требованием завершить все заказы до указанного срока, а чтобы требование не показалось оскорбительным - приложил и чек Земельного банка, чтобы мастер мог привлечь столько помощников сколько потребуется для срочности, заказ на пару лошадей, которых в его конюшне не было, еще одно письмо поверенному с вопросами о процедуре усыновления, и еще, и еще.... и среди прочего - письмо в Зимний дворец. Цесаревичу Александру

Изнутри доносились голоса, слишком смазанные за тяжелой дверью. Но высокий надтреснутый голос старого садовника именно в этот момент воскликнувший
- никак не суметь, барин! - до нее донесся отчетливо
- Не заперто - раздался в ответ на ее стук голос Корфа, и когда она вошла ее взгляду предстал растерянный Игнат, и Владимир, с самым невозмутимым видом набивавший трубку, сидя на краешке подоконника. Когда он увидел кто вошел, его лицо осветилось, он встал и легонько взяв садовника за плечи развернул его лицом к двери.
- Ступай, Игнат, ступай. Попроси Васю пусть выделит тебе человек десять, в двадцать рук живо все сделают.
Садовник что-то пискнул, но уже без прежней уверенности и выкатился из кабинета пробормотав по пути что-то вроде "здравьичкажелаембарыня"
Владимир же положив трубку на подоконник шагнул к ней протягивая руки
- У меня ощущение что я не видел тебя неделю!