- Не вижу, пока сама показаться не захочет - Владимир чуть сощурился, с удовольствием оглядывая стоявшую перед ним молодую женщину, ее яркий наряд, сладострастный изгиб обнаженной талии, соблазнительно гладкий живот уходящий под поясок юбки, но не делая никаких поползновений ни прикоснуться, ни далее тянуть ленту - Я знаешь ли чересчур хорошо воспитан.

- Изволь. - усмехнулся он и поудобнее устроился в кресле, наблюдая за ее переодеванием, и предвкушая как она отмоет насурьмленные глаза, сменит цыганские тряпки на одну из своих ночных сорочек, и только волосы наверное еще останутся черными. Но не беда, это скоро проходит. Правда как скоро - он и понятия не имел. Красива была цыганочка, весела и соблазнительна, но в постель он предпочитал лечь лишь со своей женой, словно бы даже эта игра в цыганочку могла быть сочтена изменой в его собственных глазах.

Владимир несколько разочарованный тем что ему не позволили увидеть преображение провел эту четверть часа на крыше с трубкой. Размышлял о чем угодно - о Даше и ее маскараде, о Воронове, о том что первые детские именины прошли удачно и дети были довольны, о своей идее маскарада на Рождество, о куче дел которая так и осталась дожидаться в кабинете, о чем угодно - кроме ссоры с Елецким. И когда вернулся в комнату увидев уже не цыганочку а Дашу, свою Дашу у зеркала - просиял, и подойдя к ней со спины обнял, глядя на их отражение в зеркале. Его глаза сияли.
- Ну наконец-то - теплая улыбка в уголках его губ заставляла глаза мерцать теплой нежностью, и наклонив голову он коснулся губами ее шеи - Наконец-то - ты!

- Ты.... Ты... ты.... - он касался губами ее шеи, и наконец подняв голову сжал ее в объятиях, не имея никаких причин скрывать свою сияющую радость. А потом наклонился, подхватил ее на руки и закружил по спальне - Ты. Ты вернулась. Моя, моя-моя!!! Спальня закружилась вокруг словно на карусели когда он наконец докрутившись до кровати запнулся об нее, и со смехом повалился на нее вместе с Дашей. И приподнявшись над ней на локте коснулся губами ее губ, глядя в ее глаза с невыразимым теплом. - Люблю тебя. Люблю....

- Должна же и у меня быть хоть одна загадка - улыбнулся он движением ладони сдвигая пеньюар с ее плеча и наклонился,  касаясь губами обнажающейся вслед за медленно сползающим кружевом кожи.
И отступил весь огромный мир за дверью их спальни.  Все вернется завтра, и радость и беспокойство и дети и взрослые,  и дела и праздники - все осталось в стороне,  и терпеливо подождет до утра.  А если даже и не терпеливо - им до этого не оставалось никакого дела.  Никакого,  кроме них двоих

Владимир полузакрыв глаза тихо наслаждался теплом, мягким касанием ее пальцев, полутьмой, ощущением ее волос рассыпанных по его плечу и руке, гибким телом которое он обнимал одной рукой. Вопрос не был неожиданным, и он ответил совершенно безмятежно
- Сказал что вечером он получит от меня весточку в которой мы продолжим обсуждение твоих достоинств.

- Да - так же просто и безмятежно отозвался он, словно речь шла о чем-то самом простом и обыденном

От Владимира не укрылась ее дрожь и он повернул голову, глядя на нее. "Для женщин дуэль это в убийство" сказал Волконский. Он собственно понимал что радости ей такой поединок точно не доставит. Муж и брат ближайшей подруги, есть отчего расстроиться. Но разве у него был выбор? Поэтому он не стал ничего комментировать и только коснулся губами ее лба. Поезрал затылком по подушке словно устраиваясь поудобнее, и крепче приобнял ее, прижимая к себе

- При чем тут ты? - Он нахмурился, глядя на нее. - Елецкий не впервые делает тебе авансы. Разве на свадьбе нашей тоже был маскарад? Если этот легкомысленный обормот не умеет держать себя в руках - его следует этому научить.
Он повел кончиками пальцев по ее лицу сверху вниз
- Не обговаривали пока. Я назначил место и время, и попросил захватить оружие с которым я не  знаком. Остальное решим на месте.

- Ты что, боишься за меня? - Владимир улыбнулся и накрыл ее кисть ладонью, - Вот уж точно не стоит. Михаил Федорович сказал что смерть будет чрезмерным уроком для Мити, и возможно он прав. Но посмотрим на его поведение завтра утром. А теперь выброси все это из головы, пожалуйста - он чуть приподнялся чтобы коснуться губами кончика ее носа и опустился обратно на подушку. - Сегодня был длинный день, и тебе надо поспать.

- Ничего он мне не сделает - в спокойном голосе звучала такая непоколебимая уверенность, что в нее невозможно было не поверить - Митя "салонный офицер". Он еще никогда никого не убивал, к тому же он хорошо меня знает. У него будет дрожать рука. А запас случайностей из разряда "даже палка стреляет раз в году по воле небес" у нас исчерпался вчерашним утром. - он приобнял ее одной рйкой, укладывая ее голову себе на плечо, и повернув голову зарылся носом в ее волосы. А пальцы второй накрыли ее кисть прижимая ее к груди. - Все будет хорошо. Надеюсь Елецкому хватит ума понять что он не прав, и мне не придется лишать Полину брата.

Владимир же вскоре уснул, спокойно и безмятежно, прислонившись щекой к ее голове, лежавшей на его плече. Рука приобнимавшая ее расслабилась и соскользнула на простыню за ее спиной, и Даше, зная его чуткий сон ничего не оставалось как лежать неподвижно. И как знать - смогут ли тишина,  нарушаемая лишь звуком спокойного, размеренного дыхания, и тепло плеча под ее щекой убаюкать ее