Однако, Карл Модестович оказался небесполезным существом. После вполне понятных трений которые всегда возникают на новом месте работа у него более ли менее вошла в колею, а Воронов исподволь учился управлению тем что подсматривал после управляющего расходные книги, смотрел как и что туда нужно вносить, отслеживал его перемещения и на этом учился тому что нужно делать, что важно а что нет. На следующий день после свадьбы Корфа он уже как оказалось освоился с ценами и записями настолько что сумел поймать жуликоватого немца на первой попытке (ну может и не первой, во всяком случае первой - которой ему удалось засечь) утаить часть прибыли от продажи сена. Цены в расходную книгу были внесены всего на пятьдесят копеек меньше их номинальной стоимости, но учитывая количество проданных тюков в сумме оказалась довольно кругленькая сумма. Поздним вечером как всегда сверив поступившие за день бумаги с записями он обнаружил разницу между тем что Шуллер вписал в книгу и тем что значилось на чеке от покупателя, и был весьма горд собой. Поприжатый к стеночке Карл Модестович вначале оговаривался тем что всего лишь сделал оптовому покупателю скидку, иначе тот мог обратиться в другое имение, но в конце концов сдался. И Воронов окрыленный своим первым успехом на поприще помещичьих дел (в самом деле велика победа! Запомнил цену на сено! Просто невероятно, ха-ха-ха) отправился к Корфу, поделиться первыми успехами, а заодно и узнать новости. Посмотреть на Владимира в роли женатого человека и что более невероятно - в роли отца семейства было заманчиво и забавно. А еще - в его доме по-прежнему квартировала очаровательная княжна, так что он вполне мог рассчитывать провести время с удовольствием.
Путь от его поместья до земель Корфа занимал часа два резвой езды, да притом еще поместье друга лежало за рекой. Поэтому рассчитав время своего прибытия так чтобы не попасть ни к обеду ни к ужину а явиться где-то посередине (еще чего не хватало, семейный обед на энное количество персон учитывая сколько народу сейчас у него в доме!) он выехал из дома часам к двум пополудни и неторопливо отправился по дороге

Как ни неторопливо трусила рысцой гнедая кобыла а подъезжая к мосту ее пришлось поторопить. От широкой водной глади тянуло холодом, а Воронов не любил мерзнуть. Полученные на Кавказе раны после этого обычно ныли и заявляли о себе громче чем этого хотелось бы, а нынче вечером это было бы совсем некстати. На подъезде к мосту он послал ее в галоп и тут же услышал дробный топот с той стороны. Кто-то мчался сломя голову, и ругнувшись про себя он вновь придержал лошадку. Хоть мост и был достаточно широк чтобы по нему могла проехать телега а рисковать столкнуться с неизвестным лихачом он совершенно не намеревался. И кого только оттуда так несет, и зачем? Гонец какой-то от Корфа или его соседей? Но куда?

Неизвестный лихач вылетевший на мост оказался к тому же еще и девушкой. Но по мере того как она приближалась Воронов узнал ее, и широко раскрыл глаза от изумления. Орлова? Да еще здесь, да еще несется сломя голову? Зачем черт возьми и куда? Но долго ему размышлять не пришлось - кобыла княжны и без того видно чем-то перепуганная взвилась на дыбы, девушка перелетела через поручень, раздался громкий всплеск и ошалевший ротмистр вмиг соскочив с седла кинулся к поручням. Река была глубокой а в этом месте течение оказалось настолько сильным что за несколько секунд девушку отнесло уже на полдюжины метров. Какие уж тут рассуждения и мысли, все остальное было на уровне инстинктов. Воронов сорвал с себя плащ, перемахнул через поручни и бросился в воду. Ледяная вода ожгла легкие, сбила дыхание, сапоги которые он не удосужился скинуть вмиг потянули его вниз, он с усилием вырвался на поверхность и поплыл к ней изо всех сил загребая воду, благо хоть то же течение что понесло ее, несло теперь их обоих

Расстояние сокращалось быстро, хотя мундир отчаянно стеснял движения, а сапоги стали тянуть ко дну. До девушки оставалось лишь пара метров когда она исчезла под водой. Чертыхнувшись Воронов нырнул, холодная вода жгла глаза, была мутной и темной, он не видел почти ничего, протянутые наугад руки коснулись какой-то ткани в которую он вцепился, через секунду нащупал пышные волосы, и ухватившись за них (да, неделикатно, зато надежно) он потянул ее вверх, отчаянно работая ногами. Легкие казалось готовы разорваться, в голове стучало от удушья когда он наконец вытолкнул ее на поверхность, а сам по инерции ушел вновь под воду, отчаянно удерживая ее голову над поверхностью. Ее платье весило тонну, намокнув все эти пышные юбки (черт бы их побрал) тянули теперь их обоих вниз, словно тяжелый якорь. Кое-как вынырнув и сам, он перехватил ее поудобнее держа ее голову над водой, и попытался было грести к берегу, да какое там, отяжелевшее от воды ее платье мешало теперь не ей, которую он удерживал над поверхностью, а ему, заставляя выбиваться из сил не только в противоборстве с течением и ее весом, но и с чертовыми юбками которые путались у него в ногах, связывали, тянули ко дну грозя утопить их обоих. А между тем их обоих несло все дальше и дальше.

Из последних сил удерживая ее над водой, чтобы ее голову не накрыло водой, он начинал захлебываться сам, все чаще на вдохе в рот и нос заливало водой, он надсадно кашлял, в глазах темнело, все тело тяжелело заходясь от усталости, холод сковывал мышцы, еще пара минут и они оба уйдут под воду, причем он знал что захлебнется раньше нее, потому что пока у него оставались силы он все еще удерживал над водой ее голову. Вместе с отчаянием в душе нарастал и гнев. Не для того он прошел войну чтобы вот так по-глупому кончить жизнь на дне этой проклятущей реки!
Вода накрыла его с головой, он задохнулся уходя под воду, толкнул полубесчувственное тело княжны на поверхность, и кое-как вынырнув с отчаянием рванул лиф ее платья. Мокрая ткань не поддавалась. Кое-как извернувшись он извлек из голенища сапога нож, и одним взмахом перерезав шнуровку на спине в несколько движений сорвал с нее платье. Оно соскользнуло с девушки и словно тяжеленный якорь мгновенно ушло в глубину. Плыть стало намного легче, и хотя собственный мундир и сапоги тоже тянули на дно, но снять их сам он не мог - руки были заняты девушкой,  помочь ему было некому. Выбиваясь из сил, кашляя, задыхаясь, держа одной рукой голову девушки над водой а второй кое-как загребая воду он все же продвигался к берегу, и наконец ноги коснулись илистого дна. Увязая по щиколотку в вязком иле, падая и поднимаясь он все же выволок девушку на берег, и рухнул рядом едва не лишаясь сознания от предельного истощения сил

Кое-как отдышавшись Воронов нащупал рядом бесчувственное тело княжны и с трудом поднявшись на колени выругался так что небу стало жарко. Впрочем самому ему было далеко не жарко - ноябрьский морозец и промозглый ветер набросились на насквозь мокрую одежду так что все тело вмиг окоченело, а руки которые и без того уже ничего не чувствовали явно скоро потеряют способность и двигаться. Перчатки с него слетели еще в воде в отчаянной борьбе с проклятыми тряпками. Склонившись над княжной лежавшей на мокрой грязи во всей той нижней сбруе которую дамы надевают под платье Теперь понятно для чего одевают. Для таких вот случаев чтобы не оказаться голышом он пощупал пульс на ее шее, и ругнувшись попытался расстегнуть корсет. Черта с два, пальцы сейчас скорее прошли бы через игольное ушко чем сумели бы справиться с этими проклятыми тесемками и крючками. В бешенстве он рванул ткань, раздирая ее вдоль одной из пластин и отшвырнул в сторону. И зачем так затягиваться чтобы в случае чего тут же лишиться дыхания? Очередное женское ухищрение, будь они все неладны На девушке осталась лишь нижняя рубашка с рукавами, панталончики до колен, все насквозь мокрое да вдобавок перепачканное в иле через который он продвигался буквально ползком волоча ее за собой. О том в каком виде он сам - оставалось только догадываться - такой же мокрый и перемазанный, да вдобавок без сапог которые остались увязнув в иле выше щиколотки.
- Княжна - ну не обучали боевого офицера технике приведения в чувство нежных барышень. Зато он очень хорошо знал как следует поступать с новобранцами теряющими сознание от вида крови. Нахлебаться водой она слишком сильно не могла - все же он постоянно держал ее голову над водой, а значит - в обмороке от страха , напряжения и холода. А от этого существовал вполне действующий метод. Он с силой хлестнул ее по одной щеке потом по другой, и встряхнул, крикнув в самое ухо - Княжна! Очнитесь же!

- Ну слава Богу - выдохнул Воронов когда она открыла глаза, а вот из объятий высвободился довольно быстро. Точнее не высвободился а попросту подхватил девушку на руки и как мог быстро направился вдоль берега. Его лошадь осталась на мосту, там же наверное валялся и плащ если его до сих пор никто не прибрал, а до поместья Корфа идти пешком им обоим насквозь промокшим под промозглым осенним ветром, да проще обратно в реку да камень на шею для надежности. Все проще чем воспалением легких маяться. От моста их отнесло на добрую сотню саженей. - Погодите с благодарностями, Надежда Дмитриевна - отчего-то задыхаясь выговорил он, зашипел от боли наткнувшись босой ногой на острый камень, но шага тем не менее не сбавил. - Только воспаления легких нам обоим сейчас не хватает

Возможно в иной раз прогулка по берегу реки с полуобнаженной девушкой на руках доставила бы ему несказанное удовольствие, которое могло бы завершиться самым нецеломудренным образом. Но не сейчас когда от холода одеревенело все тело, в боку, в груди и ноге просыпалась знакомая раздирающая боль а искалеченная рука горела так, что он едва удерживал ее на руках. Пока еще холод глушил все ощущения, но стоит попасть в тепло..... Об этом лучше было не думать. Лучше было вообще не думать. Он поглядел на девушку и прибавил шагу. Ее роскошные волосы намокли и отяжелели оттягивая голову назад, и несмотря ни на что поглядев на нее он с тревогой отвел глаза. Все же нежная шея, и полуобнаженная грудь искушали даже сейчас. Показался мост и Воронов пронзительно свистнул, подзывая лошадь. Нет, на мост все же надо подняться, закутать ее. А то не ровен час.....Он крепче сжал руки и почувствовал пробежавшую по спине дрожь. Все же она была чертовски красива, а тело как оказалось было под стать хорошенькому личику. Нашел время идиот. Шагай быстрее!

Он поневоле вздрогнул от ее прикосновения. Некстати вспомнился сейчас и поцелуй в гостиной Корфа. Черт только этого еще недоставало! Держи себя в руках, кретин! Чавкание мокрой земли с которым его гнедая подбежала к хозяину показался ему сейчас лучшим звуком на земле. До моста оставалось всего ничего. Он усадил Надежду в седло, подобрал с настила свой плащ, и вскочив на лошадь позади нее набросил плащ ей на плечи, закутывая ее в него с головой словно ребенка в одеяло. Теплое сухое сукно должно было согреть ее хоть частично и уж во всяком случае уберечь от воспаления мозга или пневмонии. А о том что будет с ним самим после купания в мокрой воде а потом еще прогулки да поездки на пронизывающем ветру в насквозь мокрой одежде старался не думать. Кобыла взяв с места в карьер помчалась по дороге ведущей к имению Корфов, а обхватив девушку сидевшую перед ним и удерживая поводья одеревеневшими руками он не знал отчего его трясет - от холода ли или от возбуждения или от того и другого разом

Лошадь неслась вскачь. Воронов укутал княжну плотнее, прикусывая губы и стараясь не смотреть на нее. Все его обычное легкое ироничное настроение куда-то испарилось- не то от холода, не то от того что он не мог забыть что под сукном плаща девушка лишь в одном белье. Большой дом вырос за поворотом аллее и они галопом пролетев через ворота остановились у крыльца. Соскочив на землю он глухо зашипел - левое бедро словно пробили раскаленным шомполом вдоль кости. Только этого не хватало. Он молча снял девушку с седла, покачнулся и сильно прихрамывая  с усилием поднялся по ступенькам в холл.
- Эй.... - голос сорвался вместе с дыханием. Пронизывающая боль в боку отозвалась на попытку заговорить, и он прикусил губу - Есть тут кто!? Помогите!

- В чем дело? - поинтересовался Владимир выходя в холл. Обед кончился лишь недавно, большинство гостей и обитателей поместья уже расходились кто куда, поэтому глухой зов Воронова и пронзительный вопль Надежды он услышал выходя с Дашей из столовой. Несколько секунд он ошеломленно  рассматривал странную пару пытаясь понять отчего они оба босы, отчего Сергей мокрый с головы до ног а Надежду укутанную с головой в широкий мужской плащ держит на руках. И причем из разошедшихся пол плаща выглядывает не пена юбок как полагалось бы, а ножки в мокрых разорванных чулках - Мой Бог что с вами стряслось?

Разнесшийся по дому крик,разрушил ту домашнюю теплую атмосферу,которая была и на обеде  и в разговоре,с которым они покинули столовую.Выйдя следом за Владимиром в холл,Даша ошарашенно смотрела на парочку,окидывая их взглядом.Но шок удалось стряхнуть буквально через минуту и она окликнула горничную,которая выходила следом за ними из столовой
-Агафья!Живо вели приготовить горячую ванну в комнате княжны,прогрей постель кирпичами ,да одежду у камина.В комнату подать горячее вино с сахаром-а вот что делать с Сергеем оказалось сложнее.Не зная его хорошо,опасалась ,что если прикажет тоже самое рискует оскорбить офицера,а потому приказав подать горячее вино и ему,остальное предоставила Владимиру.-идемте,я провожу Вас-обратилась она к Надежде,которая так и стояла рядом с Сергеем,кутаясь в плащ

Воронов только кивнул, скрипя зубами от боли. Хорошо все же когда друг знает что делать, и не тратит время и слова на лишнее. Нога пульсировала болью, даже резь в боку и тяжесть в груди не шли с этим ни в какое сравнение. Он с силой втирал в кожу серу, словно стараясь продавить кожу и добраться до дергающего источника боли глубоко в кости, и бранился вполголоса.

Поднявшись наверх вместе с Надеждой, Даша оставила ее на попечение горничных, зная что те справятся со своей работой.А именно выкупать и главное прогреть княжну в горячей ванне, напоить вином и уложить в нагретую постель.Оставалось лишь надеяться, что Надежда не станет противиться, а как следует отдохнет, прежде чем пустится на поиски спасителя, что нааерняка было в планах спасенной молодой девушки

Он невесело усмехнулся. Знакомая реакция, очень знакомая. И понятная по большому счету. Вновь нагрев песок он приложил его повторно, а потом с сомнением покачал головой. Они слишком хорошо друг друга знали, и Владимир знал что Сергею будет неприятна излишняя хлопотливость, и что тот лучше чем кто-либо знает что именно ему нужно и как это сделать. Да и постоянное присутствие кого-то рядом человека вроде них двоих могло лишь стеснить.
- От слуги конечно откажешься. Ладно, я схожу узнаю что там с княжной, а попозже загляну. Если передумаешь - скажи. Вот тебе колокольчик если вдруг срочно кого-нибудь позвать потребуется

Владимир только молча кивнул и вышел из комнаты, отправившись на поиски Даши чтобы узнать как себя чувствует княжна Орлова, и есть ли основания опасаться последствий для ее здоровья

- Неважно, а может стать еще хуже. - коротко ответил он глянув по лестнице вверх, словно проверяя нет ли там лишних ушей - Останется у нас, но Надежде об этом знать не надо. Поглядим как пройдет ночь.

Как Даша не величала себя эгоистичной особой,тем не менее довольно ощутимо волновалась  и касаемо Надежды,хоть и была уверена,что с ней все благополучно, и о графе.В такую погоду оказаться в ледяной реке,да еще и офицеру с Кавказа.Наверняка,говоря "неважно" ,Владимир имел ввиду не простой холод,а именно боль в старых ранах.Она помнила какого это-князь Ливен терпеть не мог пасмурную ветреную погоду,в которую начинало ныть травмированное колено,а уж говорить о том,что не переносил холода так и вовсе не стоило.
-не то время для купания они выбрали-протянула Даша,заходя в кабинет

-спасибо,что граф оказался поблизости.Иначе мы бы не отделались проблемами-фыркнула Даша,усаживаясь на в кресло,а на медвежью шкуру поближе к камину

При мысли о том,какой будет эта ночь для графа,Дашу передернуло.Самой не приходилось испытывать того,что придется ему,а насмотреться насмотрелась,так воспоминания живо всколыхнулись.Да,погреться у жаркого пламени долго не удалось.Усмехнувшись появившимся ассоциациям,Даша поднялась и подошла к столу
-я вся во внимании

-секреты и тайны барона Корфа за семью замками...-усмехнулась Даша,и ,покрутив ключ в пальцах,вставила его в скважину,повернув

-здорово!-улыбнулась она и нетерпеливо потянулась к круглому замку.Пройдясь по нему пальцами,словно желая почувствовать механизм,Даша повернула на четверть вправо,на половину влево,полный оборот ...и замялась на пару секунд,вспоминая на три четверти ли обратно или все же напутала?Все же три четверти назад ...и дверца открылась

-не к "тебе",а к нам наверх-машинально поправила она ,любопытно заглядывая в сейф,но ничего не трогая-понятно и вполне разумно.Мои бумаги тоже в Петербурге и ,как оказалось,не зря.Иначе сгорело бы все вместе с домом-воспоминание о доме заставило слегка побледнеть-надо наконец туда сходить